Несколько лет назад для российской телеведущей Виктории Бони настоящим трамплином для стремительного вхождения в шоу-бизнес стало реалити-шоу Дом 2. Скандальное поведение девушки, помноженное на откровенную сексуальность - сделали ее настоящей телезвездой. И трудно поверить, что одна из первых московских красавиц когда-то в детстве тяжело страдала от комплексов. О своем бедном детстве, мечтах и первых шагах к самосовершенству Боня рассказала в одном из интервью.
"Сколько себя помню, всегда мечтала уехать из Краснокаменска, в котором появилась на свет. И не стала, как Ассоль, ждать появления алых парусов, а поплыла сама их искать. Против течения...
Жили мы бедно. Лишних денег не было, одежду я донашивала за сестрой. Отец работал шахтером, добывал уран.
Когда мне исполнилось два года, он ушел из семьи, оставив в приданое звучную фамилию — Боня. Присылал открытки на день рождения, на Новый год. Иногда наведывался в гости, с конфетами. Для нас с сестрой это были счастливые вечера — папа пришел! Мы кричали, пищали, скакали вокруг него довольные. И сейчас созваниваемся, он живет в Иркутске...
Маме моей, Галине Ивановне, пришлось крутиться как белке в колесе. Помню, она давала мне денег на пельменную рядом с домом. И я, совсем еще мелкая, ходила туда обедать. Сестра Ангелина уже училась в школе, одной было ужасно скучно. Не сидеть же сложа руки! И я придумала «работу» — стала сдавать стеклянные бутылки из-под молока, на выручку покупала в дом свежие сметану, кефир.
Была у меня любимая бабушка, правда, слово это ей не нравилось, просила нас звать ее «бабой Зоей». Баба Зоя все время рукодельничала, шила нам c cестрой кукол, придумывала им обновки — никаких Барби, конечно, не было. Многие уроки бабушки сослужили мне добрую службу — я не выросла транжирой и всегда думала о завтрашнем дне.
Мама ушла из больницы, где долгое время проработала медсестрой, двоих детей на эту зарплату было не вытянуть. Начала ездить в Хабаровск, закупать меха. Иногда пропадала в разъездах целый месяц — и мы жили у бабы Зои. Одни женщины в семье, но не сломались, не сдались. Над мужчинами у нас в роду вообще будто рок висел: у мамы моей ребенок умер, мальчик, муж бабы Зои разбился на мотоцикле, а до этого трагически погиб при пожаре девятилетний сын... Много в жизни ей пережить пришлось. Но бабушка была сильной, волевой, одно время даже сторожем на ТЭЦ работала!
Росла я настоящей егозой, пацаном в юбке, коленки постоянно были разбитыми. Обожала «проводить научные эксперименты». Особенно увлекалась поджиганием тополиного пуха — тополя у нас перед домом стояли рядами. Пуха было очень много, поэтому когда его поджигали, выглядело это жутковато — будто пол-улицы горит! Из-за моих проделок девочкам со мной водиться не разрешали. Так что дружила в основном с мальчишками.
В двенадцать-тринадцать жутко комплексовала из-за внешности. Виной тому стал один эпизод. Я шла с одноклассницами по улице, а парень, который жил по соседству, крикнул мне вслед:
— Боже мой, девушка, у вас ножки не переломятся?
Я худющая была, ноги тонкие... Чтобы не ударить перед подругами лицом в грязь, ответила бойко:
— Не бойся, не переломятся!
Но на самом-то деле меня эта фраза в самое сердце пронзила. Следующие пару лет я парилась в трех парах колготок да еще рейтузы поддевала, чтобы ноги потолще казались. Дальше — больше. Пригляделась к рукам — ужас! Решила прятать свои палки под блузками с рукавами. Потом стала губы поджимать, потому что кто-то «губошлепкой» обозвал... Теперь понимаю: весь этот «прикид» меня, в общем-то, спасал. Город уже тогда был неспокойный. Опасный. У мамы вечером серьги с рубинами из ушей вырвали. А сколько моих одноклассниц избили, изнасиловали... До сих пор, когда вспоминаю краснокаменское прошлое, мурашки по телу.
А на меня парни и не смотрели. Худая, закомплексованная, одета плохо. У девчонок в школе романы, записочки, поцелуи. А у меня — ничего. В восьмом классе к нам пришла новенькая, Ирина. В модных лосинах, фирменной курточке, общительная, и видно, что без башки совершенно, оторва. Мальчишки перед ней так и вьются. Разглядываю ее со своей парты, а она мне моментально бросает: «Че смотришь, дура?» Такие разговоры были в порядке вещей. Произошла у нас легкая словесная перепалка. Но мы на контрах сдружились. До сих пор лучшие подруги. Почти каждый день созваниваемся.
Той весной 1993 года мы с Ирой решили, что пора узнать настоящую, «взрослую» жизнь. С кем только не тусовались! Даже с панками. Песни распевали на весь микрорайон, на дискотеки ходили (их то в клубе устраивали, а то колонки прямо на улице ставили, народ плясал). Однажды завалились к малознакомым ребятам в гости. Я не пила, не курила, мне и так было интересно. Разговорилась с кем-то, потом замечаю — Ирины моей нет. А сквозь музыку слышу какой-то грохот в соседней комнате. Оказалось, один из парней затащил подругу в спальню и не выпускает. Она чудом вырвалась, обманула его, мол, водички очень хочется, сейчас вернусь. Хватаем обувь, куртки и летим, перепрыгивая через две ступеньки, с четвертого этажа на ощупь, ориентируясь по перилам — потому что в подъезде, как водится в Краснокаменске, не горит ни одна лампочка. Я на всю жизнь запомнила тот «полет». Так, наверное, Алиса падала в Кроличью нору. Как же страшно было! Мы выбежали с Ирой на улицу, а парни кричат из окна: «Если поймаем — вам хана!»
Лет в пятнадцать я почувствовала к себе интерес со стороны мужского пола. Но одно дело серенады под окном и записочки с сердечками, другое — наглые приставания. Ко мне часто лезли. Отдыхаем с Ириной в кафе, в компании, как вдруг сидевший рядом парень хватает меня за колено. Понимаю, что из этих когтей не вырваться. И никто из сидящих не заступится, потому что «рулят» тюремные понятия: если девушка не твоя, за нее не «впрягаешься». В тот раз мне повезло — кто-то посторонний из взрослых вмешался. Думаю, у меня очень сильный ангел-хранитель. Даже в самые опасные моменты беда обходила стороной. Это он меня оберегал — от отчаянных поступков, от ненужных друзей. Сейчас, когда вспоминаю свою юность, становится страшно. До сих пор снятся кошмары: захожу в свой темный подъезд с побитыми лампочками и чувствую рядом чужое тяжелое дыхание...
Я всем говорила, что уеду, как только окончу школу. Сбегу из этого ужаса, буду цепляться за любой шанс, чтобы вырваться. Что нас не убивает — делает сильнее. По себе знаю. Cлучилась со мной в школе одна знаменательная история. Я на переменах не могла спокойно стоять — всегда бегала, прыгала, бесилась. Однажды подвернулась завучу под горячую руку. Она принялась отчитывать, а потом как сказанет при всех: «И вообще, ты кого из себя строишь, Боня? Думаешь, такая же, как они? — завуч показывает на стайку «богатеньких», хорошо одетых девочек из полноценных семей, у которых все в жизни сладко. Я опешила от этих слов, а она ехидно так ухмыляется: — Не получится, дорогая. Не бывает из грязи в князи».
Так обидно стало! «Ах ты, дрянь! — думаю. — Ну, я тебе покажу. Издеваешься над моей семьей? Одета я плохо? Отца нет? Ты меня еще вспомнишь, когда узнаешь, чего «нищая Боня» добилась!» Эта глупая тетка даже не догадывалась, сколько сил мне тогда придала!"
О жизни нынешних и бывших участников Дома 2 за периметром, их участие в различных передачах и ток-шоу смотрите в разделе За кадром, подписывайтесь на нашу страницу Вконтакте или Twitter.
Будьте в курсе последних новостей дом 2 на сегодня, подписывайтесь на нашу страницу Вконтакте или Twitter.
